Вице-президент фонда «Вызов» Елена Ерёменко рассказала о научной дипломатии и работе фонда в этом направлении

Наука ни в одной стране не может развиваться в изоляции от остального мира, считает вице-президент фонда «Вызов» Елена Ерёменко. Представляем вам полный текст авторской колонки в «Известиях».

Наука должна быть вне политики. Но мы живем не в идеальном мире, и, к сожалению, политические разногласия между странами влияют на тех, кто занимается наукой. Некоторые западные учёные приостановили сотрудничество с российскими лабораториями, сославшись на то, что опасаются неприятностей. Разрушаются коллаборации, российским специалистам ограничивают доступ к исследовательской инфраструктуре. Есть также проблемы с поставками расходных материалов, необходимых для научной работы. И этот список можно продолжать.

При этом мы все прекрасно понимаем, что наука ни в одной стране не может развиваться в изоляции от остального мира. Поэтому тем, кто занимается наукой, сейчас приходится быть ещё и дипломатами.

Говоря о научной дипломатии, традиционно выделяют три ее вектора — наука для дипломатии, дипломатия для науки и наука в дипломатии. Наблюдая за ситуацией последних лет, можно сказать, что все эти направления подверглись геополитическим турбулентностям и показали разную степень устойчивости.

Научные сообщества, которые ранее практически единодушно выступали «мостостроителями» для широкого международного диалога, оказались подвержены фрагментации. Так, некоторые профессиональные научные объединения, преимущественно западные (к примеру, Европейское физическое общество), заморозили членство российских научных организаций. При этом другие объединения ученых, зачастую не формализованные, наоборот, артикулируют свою приверженность международному диалогу вне политики, например, инициатива Science4Peace Forum.

«Геополитическое землетрясение» хоть и произошло, но всё же оказалось не таким разрушительным, каким могло быть. Какие же площадки и инструменты научной дипломатии оказались устойчивыми? Свою прочность в значительной степени продемонстрировали международные межправительственные организации. Яркий пример — Объединенный институт ядерных исследований: созданная 11 государствами-основателями в 1956 году организация, зарегистрированная в ООН, объединяет учёных из трёх десятков стран, включая страны ЕС. Очевидно, что феномен устойчивости такого формата обусловлен не только международно-правовой формой, но и чёткой приверженностью к деполитизированному, чисто научному диалогу. Это самый прочный фундамент для плодотворной работы ученых.

Здесь же стоит упомянуть и более «молодой» пример такого формата — это уникальная инициатива на Ближнем Востоке по созданию синхротрона SESAME. На этой установке трудятся одновременно ученые из Египта, Иордании, Ирана, Пакистана, Турции, Кипра, Израиля и Палестины. Превосходный пример силы научной дипломатии, когда во имя науки объединяются даже враждующие государства. Очевидно, такой подход востребован — мы видим сравнимые инициативы на пространстве Глобального Юга: Объединённое космическое агентство Латинской Америки и Карибского бассейна, строящийся сейчас первый всеафриканский синхротрон (African Light Source).

Если посмотреть на трек «дипломатия для науки», то здесь неутешительная картина — западные дипломатические ведомства, реализуя государственную внешнюю политику своих стран, закрыли официальные каналы взаимодействия с российскими научными организациями. И это едва ли будет способствовать развитию научного диалога, хотя на личном уровне каналы коммуникации отчасти и сохраняются. В целом же складывается впечатление, что наука становится заложником санкционной политики.

Анализируя ситуацию с третьим вектором научной дипломатии, предполагающим использование научной экспертизы в дипломатии, нельзя не констатировать европейский тренд на то, чтобы включить сформировавшиеся экспертные площадки в области научной дипломатии в сферу бюрократии ЕС. При этом есть, как представляется, инновационные подходы к экспертизе, базирующиеся на использовании новых технологических решений, своеобразных «радаров» развития по ключевым направлениям, включая научную дипломатию. К примеру, в Швейцарии существует отдельная организация, которая занимается исключительно научной дипломатией — GESDA. Она была основана в 2019 году на волне возросших опасений о чрезмерном ускорении научного прогресса и усилении международной напряженности.

Учитывая все вызовы, которые сейчас стоят перед научной дипломатией, крайне важно сделать так, чтобы сохранялся диалог. Для этого фонд развития научно-культурных связей «Вызов» создает площадки для неформального общения ученых, экспертного сообщества, представителей государства и бизнеса из разных стран. Это своеобразный сквозной трек — наука вместе с дипломатией.

Для научной дипломатии ключевое значение имеют приверженность науке, сохранение диалога, а также формирование доверия. Все эти три «ингредиента» есть в названии нашего флагманского формата SCIENCE. DIALOGUE. TRUST. Это неформальная дискуссионная площадка с выступлениями, панельными дискуссиями и живым общением ведущих теоретиков и практиков научной дипломатии. Участие в этом мероприятии представителей более чем 25 стран — хороший знак. Вместе мы ищем ответ на вопрос: что мы можем и должны сделать силами научной дипломатии для формирования нашего общего научного будущего в интересах гармоничного и устойчивого развития? При этом важно консолидировать экспертное сообщество — с этой целью был создан семинар по научной дипломатии, уже состоялось несколько его сессий. Безусловно, необходимо продвигаться и в деле адекватной запросам общества профессионализации сферы научной дипломатии.

Ещё один эффективный инструмент научной дипломатии — премия в области будущих технологий «Вызов». В этом году она вышла на новый уровень благодаря появлению международной номинации. Заявки на премию подали почти 600 ученых из 34 стран. Это знак доверия — и к премии «Вызов», и к её научному комитету, и к нашей стране. Россия создает условия для развития науки, и это привлекает учёных со всего мира.

Научная дипломатия сейчас только в начале большого пути. Осознать её значение и важность человечеству ещё предстоит, а пока международному сообществу необходимо прилагать максимум усилий, чтобы негативные тенденции к разобщению уступили место стремлениям к диалогу и сотрудничеству.